Цитата:от: Елпидифор Пескарев
Отдельно можно говорить и о смыслах. Но их в пейзажной фотографии нет.
Круто...
Ну, хорошо.
Первое. Шишкин понуждал себя быть фотографически реалистичным и, в первую очередь, был классным натуралистом, во вторую -- живописцем. Недаром Крамской говорил о Шишкине: "Иван знает природу ученым образом. Он человек -- школа".
Второе. Вот пейзажный снимок, худ. ценность которого равна нулю (или близка к нулю), но в нем много смысла и он говорит нашим современникам об очень многом:

-- во-первых, о том, каков типичный вечер в сентябре на Беломорье;
-- во-вторых, о том, что северяне (в отличие от нас) помнят и берегут историю своего края -- крест новодельный, но поставлен там, где и раньше стоял такой же. В форматном отпечатке хорошо видна фактура дерева, как бережно и с любовью оно обработано рукой плотника. Это т.н. "глядень" -- невысокая горка с видом на море, куда по исходной идее могла бы взобраться беременная баба, чтобы глядеть на горизонт, в надежде увидеть лодку мужа, возвращающегося с промысла, и молиться.
Второй снимок. Его худ. ценность тоже стремится к нулю, но смысла много:

-- во-первых, он повествует о таком (хоть и регулярном, но удивительном) природном событии как отлив, когда взору представляется иная форма бытия -- дно морское;
-- во-вторых, он говорит нам о том немногом, что есть в жизни северянина-промысловика. Это т.н. "становище" -- изба, где ночуют и пережидают штормы, лодка-кормилица и крест, у которого молится и кусает губы баба. И больше у них нет ничего. Даже сегодня.
Смысл пейзажа, имхо, в повествовании о жизни. Как таковой. Жизни края, места.