Статьи на тему Фотографии.

буду помещать тут некоторые свои статьи на фотографические темы.

День пожилого человека и несчастного фотографа.
В нашей стране любят ветеранов. Стараются всячески улучшить их повседневную жизнь. Тут, как говорится, голь на выдумки хитра. А уж чиновники, тем более. И вот наши чиновники устроили большой праздник: "День пожилого человека". И не нашли для него места лучше, чем Дворец детского и юношеского творчества, бывший Дворец пионеров. Пригласили туда самых заслуженных ветеранов нашего района. Пришлось туда прийти и мне, как фотокорреспонденту местной районной газеты. Пришел я не вовремя. Немного опоздал. Но устроители представления опоздали еще больше. Весь зал к тому времени уже был забит бабушками и дедушками. Только на первых рядах было освобождено место для представителей Управы и Муниципалитета. Не успели все пенсионеры разбежаться, как на сцену вышли две представительные женщины и начали поздравлять ветеранов. Праздник начался! Потом стали один за другим выходить коллективы юных и не очень юных пионеров. Было видно, что все они очень старались. Пели, танцевали, махали пожилым людям ручками. Между их выступлениями выходил диктор. Он рассказывал собравшимся, кто сейчас будет выступать, и что они будут исполнять. Мне показалось, что лучше всего этот дяденька смотрится вписанным в другой микрофон, стоящий немного поближе. Так, их двоих я и сфотографировал. В выпуск газеты этот кадр потом не попал, но я не особо то и рассчитывал. В результате перед пожилыми людьми выступила куча народу, видимо очень достойного. Под конец повыступал какой-то плотный и полный кореец. Видимо чиновники решили, что старичкам будет самое оно посмотреть, как этот кореец будет сгибать шеей металлические палки, прыгать через обручи с железными кольями. Этот дяденька много чего учудил экстрооринарного. Хватил ли кого-нибудь в зале апоплексический удар, я не знаю. Если бы на весь зал закричали: "Плохо с сердцем!" или организаторы врубили бы металл или хард-рок, я бы совсем не удивился. Чтобы хоть как-то поднять пенсионерам настроение, чиновники решили раздать всем по коробке конфет "Россия". Мне эти конфеты не полагались, и я вышел раньше всех. Главный редактор нашей газеты нашла трёх милых старушек и брала у них интервью. Меня она попросила сфотографировать этих бабуль. Потом меня упросили поснимать девушек, которые через некоторое время должны были раздавать ветеранам конфеты. Это было намного интересней. Девушки долго смеялись и прикрывали свои лица коробками. Так я их и снял. После этого из зала стали выходить оставшиеся (в живых?) пенсионеры. Я сфотографировал заместителя главы Управы с тремя (видимо самыми достойными) пенсионерами. Именно эта фотография, и только она, потом вошла в газету с этого мероприятия. Потом я снял кучу счастливых старушек и старичков. Выставлял их всех у окон, чтобы свет из них делал причудливые узоры на лицах и волосах. Заодно подсуетился и получил свой портрет какой-то мужик из Управы. Его я особо долго двигал от одной стенки до другой. Не каждый день это может тебе удастся. Потом ко мне подошел другой мужичок оттуда же. С ним я был знаком и раньше. Фотографировал его на чемпионате района по настольному теннису. Он его организовывал. Там все было серьёзно. Четыре армянина разыграли плей-офф. Если бы мне не надо было их фотографировать, мог бы занять в их турнире призовое место. Я тогда еще не был счастливым обладателем вспышки к камере, и мне пришлось установить по углам комнаты киловатные прожекторы. Конечно, спортсменам было жарко, но никто не роптал. Так вот, этот дядя пригласил меня поснимать их волейбол, где он в команде ветеранов постоянно дерёт команду молодёжи. На следующей неделе я к ним сходил. Молодёжь действительно два раза продула старикам, но это уже материал для другого рассказа.
В конце концов, из Дворца пионеров я умотал. На последней пленке оставалось несколько кадров, и ими воспользовалась главный редактор нашей газеты. Ее покрутить мне так и не удалось. Она встала ко мне в приходящий профиль со своей сумочкой и попросила заснять ее за работой. Я быстро прогнал оставшиеся кадры. На этом этот полный событиями день был закончен.

Странный человек с непростой судьбой.
Жил был на Свете один фотограф. И этот фотограф не умел фотографировать вещи красиво. Он вообще красивые вещи фотографировал очень редко. И люди сами, не просившие его, себя сфотографировать выходил на его снимках просто ужасные. Фотографу очень везло, что эти люди потом этих фотографий не видели, иначе пришлось бы ему туго. Ему нравилось фотографировать грязь в городе, старые машины под грязным снегом, смешных и некрасивых людей на улицах. Иногда его фотографии висели на выставках. Но или эти выставки вешал он сам, и сам отбирал туда фотографии. Или вешали туда только немногие из его фотографий, где были изображены более менее обычные и приятные вещи. Нельзя было сказать, что этот фотограф совсем не умел фотографировать. Многим его фотографии нравились. Часто его фотографии вызывали ожесточённые споры. По крайней мере, никого они не оставляли равнодушным. Если его фотографии человеку очень не нравились. Фотограф считал это неплохим результатом. Самая красивая вещь, которую он видел, было множество Кантора. И все остальное казалось ему редкостной ерундой по сравнению с ним. Но свои фотографии ему нравились. Хотя, конечно, только те, которые он напечатал и не выбросил. А выбрасывал он очень много своих фотографий. Может быть, даже, это заметили люди, выбрасывающие потом мусор. Но фотограф этого не знал. Ему было все равно. Он, вообще, обижался, когда его называли фотографом, потому что считал себя математиком. Но его математические статьи мало кому были понятны, поэтому оставляли почти всех равнодушными. И ему приходилось находить себя в других искусствах, которые были ближе к народу. В фотографии, в живописи, в литературе. Но рисовать и писать он не умел. Поэтому в этих областях ему всё время приходилось, что-то придумывать. Приходилось придумывать ему и в фотографии. От этого его фотографии и становились такими специфическими.
Так он и жил, пока в один день не умер. И за свою жизнь он так и не нашел ни одного единомышленника. И никому он особо не был нужен. А если и был нужен, то только для решения их собственных проблем. Да, существовало очень много людей, которые не были к нему равнодушными. Но кроме родственников его никто не любил. Поэтому когда он умер, все о нём забыли очень быстро. Но ему было уже всё равно. Как ему было всё равно, находят ли его выброшенные фотографии или нет.

Мих-Мих.
Михал Михалыч Кислота не был самым известным и хорошим фотографом в своём городе. Но он вполне серьёзно считал себя именно таким. Он считал, что так же как он, этот город снимать никто не умеет. У него была самая лучшая оптика, и Кислота очень любил подчёркивать этот момент. Другие фотографы любили называть его за глаза "Звездой". И представляли его всем, как очень известного специалиста. А еще они называли его Мих-Михом и тихо смеялись над его поведением. Но Кислота ничего этого не знал. И редкая фотовыставка в городе проходила без его участия. Он почти каждую неделю был на открытии очередной, и любил собирать вокруг себя народ. При этом Михал Михалыч напускал на себя вид умудренного старца и всех начинал поучать. Больше всего он любил показывать на недостатки в чужих работах и преимущества в собственных. И все кто ничего не понимал в Фотографии, начинали чувствовать в нем настоящего профессионала, на редкость талантливого фотографа и опытного мастера. Но всё это было только вступлением. Потом Мих-Мих с упоением рассказывал про свою оптику. Что никто кроме него не снимает здание мэрии с крыш соседних домов из такого телевика. После этого, все стоящие вокруг чуть ли не падали на колени к его ногам, и не начинали лобзать его ботинки. Но иногда попадались и такие. Всё это очень нравилось Кислоте. И он всегда рассказывал всем одно и тоже, всё больше уверяясь в мысли о своей совершенности. Ну, как же так? У него же было столько поклонников и учеников!
Но один раз случилось непоправимое. В их городе проходила большая выставка народного хозяйства. И из столицы к ним прислали молодого фотокорреспондента. Этот фотокорр был совершенно безбашенным человеком, и он очень плохо относился к критике. Поэтому, когда Кислота, окружённый толпой поклонников начал его перед всеми устыжать, молодой человек не выдержал. Он совершенно забыл про свою работу, про выставку, про народное хозяйство. Теперь у него была только одна цель - наказать этого высокомерного выскочку. И он встал рядом с Михал Михалычем в толпе и начал позорить его технику, которая болталась у Кислоты на шее и за плечами. Фотокорреспондент стал рассказывать, что на эту технику уже давным-давно никто не снимает. А снимают только люди ничего в Фотографии не понимающие. Мих-Мих стал было оправдываться, но лучше бы он этого не делал. Фотокорреспондент начал так громко высмеивать его слова, что на это даже обратили внимание люди, не имеющие никакого отношения к фотографии. Молодой человек же не знал, что перед ним стоит самый известный фотограф этого города. Ругались они так долго. Толпа поклонников Михал Михалыча узнала много нового о своем кумире. Тут они поняли, что совершенно зазря падали перед ним на колени. Что Кислота не является, ни хорошим фотографом, ни хорошим человеком. И фамилия у него, ой какая говорящая. Фотокорреспондент им тоже не понравился. Но тому было на это совершенно начхать. Этим вечером он уезжал из этого города. А вот Михал Михалыч никуда отсюда уехать не мог.
Весть об этом разговоре быстро облетела весь город. И на выставках к Кислоте уже никто не подходил. Скоро и он перестал ходить на эти мероприятия. А начал вести кружок по фотографии в школе. Там вокруг него становилось много маленьких школьников, они смотрели на него фанатичными глазами. И Мих-Мих мог утешить свою потрепанную гордость. Такая жизнь ему тоже нравилась. И называли его теперь Михаил Михаиловичем.

Фотографирование трупов.
А что? Между прочим, фотографировать трупы очень удобно. Фотографировать их можно при самых сложных условиях освещения. Использовать очень длинные выдержки, за 1с. Так как они никогда не вертятся и не моргают. Труп не надо поить чаем или кофе перед фотосессией, можно сразу переходить к делу. Во время съемки трупы не устают. Не надо заниматься их релаксацией, поднимать их настроение. В общем можно легко забить на психологию – самое сложное при съемке портрета. В отличие от человеческого, лицо трупа не каменеет (или, по крайней мере, не каменеет дальше), когда на него направляют объектив. Чтобы сфотографировать человека в естественном состоянии нужно очень по-стараться, а мертвец всегда выглядит непринужденно. Трупы не страдают от жары кило-ватных софитов. Может быть, только начинают разлагаться и вонять. Первое лечится с помощью грима и пудры. Второе... что поделать, искусство требует жертв. Если зафикси-ровал голову трупа в положении "три четверти" или в "критическом полуобороте" можно не беспокоиться, что в самый ответственный момент портретируемый поменяет положе-ние носа. Труп никогда не скажет, что портрет ему не нравится, и не будет торопить меня побыстрее сделать фотографии. К тому же они никогда не спорят во время фотосъемки, не скажут, что "эта шляпка мне не идет" или "белое меня полнит". Позволяют фотографиро-вать себя в любых положениях. Правда для некоторых может потребоваться ассистент, который будет труп поддерживать. Мои самые опытные и умелые помощники могут при этом еще, и держать парочку отражателей и прибор моделирующего света.
И самое главное. Трупы не опаздывают. Не отменяют намеченных фотосессией. Их можно фотографировать в удобное только для себя время.

Очень хорошая девочка.
Александра Сергеевна была молодой девушкой. У неё совсем не было дурных привычек, кроме того, что она любила фотографировать. Саша могла хоть весь день проходить с фотоаппаратом. Он у нее всегда болтался на ремне на шее. Эта девушка не снимала пейзажи или предметы. Она снимала только людей на улицах. Жила Александра в большом городе, поэтому она не могла фотографировать природу, даже если бы этого хотела. Но она этого не хотела совершенно. Природа ей была не интересна. Вот люди – совсем другое дело. Они для Саши всегда были интересны. А как еще может быть для молоденькой девушки, занимающейся фотографией?
Один раз Александра вышла на улицу. Всю ночь падал снег. И идти по дороге было сложно. Первые, кто встретился Саше, были люди в оранжевом. Революцию они не готовили, но снег воровали весьма шустро. Так, эти революционеры-неудачники в кадр и вошли, а девушка пошла дальше. Дальше она увидела хлебный ларёк и кучу бабушек и дедушек рядом с ним. Только Сашенька достала свой огромный фотоаппарат, как старички забеспокоились. Быть заснятыми на пленку в их планы точно не входило. Одна бабушка начала громко причитать, а один дед даже запустил в девочку снежком. Саша поняла, что скоро ей придется плохо, и поспешила с этого места сбежать. Но перед этим она успела сделать несколько кадров, стоящих за хлебом пенсионеров. Дальше ей попались две старушки, сидящие на лавке, и о чём-то ожесточённо спорившие. Бабушки так были поглощены разговором, что Саша смогла долго снимать их из разных положений. Видимо они были и подслеповаты, потому что не обращали на фотографа никакого внимания. Это было большой удачей. И в следующий раз судьба за всё отыгралась. Саша решила поснимать детей, играющих на спортивной площадке. Ей нравилось следить за взаимоотношениями между маленькими девочками и мальчиками. Но когда она съёмку завершила и отошла от спортплощадки, на неё накинулась куча мам и воспитательниц.
- А что это ты снимала?
- Детей.
- Мы это заметили. А зачем?
- Интересные они.
- А документ фотокорреспондента у тебя есть?
- Нет.
- Тогда мы вынуждены попросить тебя засветить плёнку.
Саша совершенно не обязана была засвечивать плёнку, и она прекрасно об этом знала. Но бабушки и тёти обступили её настолько плотной толпой, что могли просто её не выпустить. Кроме того, она была очень доброй девушкой. И расстраивать женщин, и уж тем более ругаться с ними, совершенно не хотела. Поэтому она открыла заднюю крышку на своей камере и засветила всё, что сегодня сняла. После этого родители детей очень быстро от неё отстали. И им в голову даже не пришло, сколько хороших кадров они испортили бедной Сашеньке. «Ну ладно, сама виновата », - подумала девушка. И она быстро и решительно пошла к себе домой. Но на другой день вставила в свой фотоаппарат другую плёнку и опять стала снимать на улице. Но со вчерашнего дня она стала опытней.